Второе заседание Лесной коллегии

На втором заседании Лесной коллегии, созданной при Министерстве природных ресурсов РФ, обсуждался ход подготовки и проекты нормативно-правовых актов, которые конкретизируют положения нового Лесного кодекса. Как сообщили в пресс-службе Архангельского ЦБК, на коллегии присутствовали представители Архангельский ЦБК, которые активно участвовали в разработке и обсуждении нового Лесного кодекса РФ, а в настоящее время в различных группах работают над проектами подзаконных актов.

Директор АЦБК по взаимодействию с государственными органами власти Наталья Пинягина в своем выступлении просила разработчиков лесного законодательства обратить внимание на следующие аспекты, которые на совещании в Сыктывкаре год назад поручил решить президент России Владимир Путин. В частности, что в отрасли "как и в начале 90-х, работает около 30 тысяч предприятий. Большинство из них маломощны, не способны выполнять функции по восстановлению и защите лесов и тем более развивать свою инфраструктуру, занимаясь глубокой переработкой древесины, да и неглубокой - тоже недостаточно". Поэтому среди трех важнейших условий повышения конкурентоспособности лесопромышленного комплекса России он назвал: "стимулирование структурных преобразований в отрасли. В странах с развитым лесным сектором существует высокий уровень интеграции этого бизнеса. Уже отмечалось, что в нашей стране преобладают мелкие бизнес-структуры. Разумеется, они тоже нужны, но справиться с задачей перехода от вырубки леса к его глубокой переработке они пока не в состоянии. Им нужно помогать и создавать новые условия для того, чтобы возникали крупные предприятия. Нужно активизировать процессы их интеграции, предложив для этого выгодные экономические условия". Однако, по словам Натальи Пинягиной, ни в новом Лесном кодексе, ни в проектах подзаконных актов практически нет положений, стимулирующих эффективную работу и создание крупных отечественных лесных корпораций.

Хотя во всем мире лесной сектор национальных экономик является оптимальной средой для интеграции технологически связанных отраслей и производств, начиная от выращивания леса и лесовосстановления и заканчивая глубокой переработкой древесины. В результате более 2/3 лесобумажной продукции в мире выпускается предприятиями в составе ТНК. Деятельность этих крупных интегрированных и финансово-устойчивых структур доказала, что они являются наиболее эффективными лесохозяйственниками, и в то же время производят лесобумажную продукцию конечного потребления с высокой добавленной стоимостью.

Большинство развитых лесопромышленных стран имеют национальные лесные политики, где государственная поддержка своих крупных лесных корпораций является приоритетной задачей государства. В то же время, в России сегодня работает порядка 12 крупных интегрированных лесопромышленных компаний, на долю которых приходится более 75% производства целлюлозы, около 70% бумаги и картона. В 2006 году в ЛПК была получена прибыль около 18 млрд. руб., главным образом на целлюлозно-бумажных предприятиях (85,5%). И, очевидно, что более интенсивное развитие целлюлозно-бумажной промышленности в России происходит по причине высокой интеграции этого производства.

Общеизвестно, что именно развитием глубокой химической переработки древесины определяется прогрессивность мирового лесопромышленного производства. За последние двадцать лет при росте объемов заготовки древесины в мире на 25%, производство и экспорт бумаги и картона возросли в 2 раза. Тем не менее, структура лесопромышленного производства в нашей стране остается неудовлетворительной, на долю продукции химической переработки древесины приходится около 33%, а в странах с развитой лесной промышленностью - более 80%.

Несмотря на высокую интеграцию российской целлюлозно-бумажной промышленности, около 90% круглого леса и пиломатериалов выпускается небольшими обособленными предприятиями. Поэтому наиболее высокий уровень убыточности в лесозаготовительной промышленности - 61%.

Несовершенная структура лесопромышленного производства препятствует рациональному вхождению России на международный лесной рынок, доля Российской Федерации в мировой лесной торговле остается низкой и составляет не более 3%. Вследствие этого валютная выручка от российского лесного экспорта, едва превышающая 9 млрд. долларов, явно недостаточна по сравнению со странами, имеющими высокую интеграцию лесного бизнеса. Например, в Канаде она равна - 25 млрд. долларов, в малолесной Финляндии - более 12 млрд. $. О несовершенстве структуры производства в лесопромышленном комплексе свидетельствует и значительный объем импорта, который в 2006 году превысил 4,8 млрд. долларов.

GR-директор АЦБК отметила, что Лесной кодекс в нынешнем виде, где в аренду через аукцион можно забрать любой понравившейся лесной участок, приведет к более глубокой дезинтеграции лесного сектора, витку системного кризиса, так как разрушит интегрированные лесопромышленные компании. Ведь, вряд ли, нормальный бизнесмен или структура захочет взять в аренду необустроенный лесной участок без дорог, далеко от товарных рынков, или с истощенным лесфондом. К тому же вряд ли "новый" непрофильный капитал станет вкладывать в длительные низкорентабельные проекты.

Безусловно, инвестиционные соглашения, при которых лесные участки могут передаваться стратегическим инвесторам без аукционов - существенный шаг вперед. Но это не решит проблему сохранения успешно работающих лесопромышленных компаний, так как не понятно, как будут учитываться уже вложенные в обустройство участков и создание лесоперерабатывающих мощностей инвестиции. В законопроекте даже нет статьи о механизме компенсации затрат, в случае "отнятия" обустроенного участка.

Поэтому Наталья Пинягина предложила вернуться к идее проведения предварительного квалификационного отбора участников лесных аукционов или предоставления иных преимуществ вертикально-интегрированным структурам российского ЛПК. Иначе без лесфонда останутся компании, имеющие мощности по глубокой переработке древесины и статус социально и экологически ответственных лесопользователей. Это, в свою очередь, существенно ухудшит положение десятков тысяч работников лесного сектора и жителей лесных поселков, которые могут оказаться без средств к существованию.